Итак, до XIV столетия вся химия был связана с одной единственной проблемой, к тому же неразрешимой, хотя средствами того времени эту неразрешимость доказать было нельзя. И лишь в середине XIV столетия произошел решающий поворот в химии, перед наукой возникли новые важные задачи, решение которых помогло собрать богатый опыт и создать предпосылки для возникновения научной химии.Такая реформа соответствовала духу времени; она неразрывно связана с именем врача и химика Парацельса (настоящее его имя Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, а псевдоним «Парацельс» — латинский перевод его фамилии, означающей «человек с высоты»).
Парацельс родился в 1493 г. в семье врача из швабского дворянского рода; его отец переселился в Швейцарию. После учебы в нескольких университетах и получения докторского звания в Ферраре Парацельс несколько лет был бродячим хирургом и обошел всю Швейцарию, причем он не только лечил людей, но и неустанно наблюдал и учился (по его собственным словам, он учился у цирюльников, чернокнижников и старух, лечащих травами). Он должен был бежать из Зальцбурга, так как был обвинен в связи с восставшими крестьянами. Некоторое время он даже сидел из-за этого в тюрьме. Однако он много и успешно лечил и в 1525 г. получил место городского врача в Базеле и профессора тамошнего университета. Парацельс использовал свое положение для распространения своих медицинских и химических идей, которые противоречили авторитетам того времени. Однако он не ужился с магистратом Базеля и в 1527 г. вернулся к жизни странствующего врача. Умер он в Зальцбурге в 1541 г.
По своим химическим воззрениям Парацельс придерживался учения арабских алхимиков о двух элементах. Однако к двум основным началам (жидкому и горючему) он добавил вместо герметического «камня» соль как начало твердое и негорючее. Все вещества, да и сам человек, считал Парацельс, состоят из ртути, серы и соли. Но он верил еще в жизненную силу, вид олицетворения природы, которой наделены все живые существа. Таким образом, химические взгляды Парацельса не исключали трансмутации, хотя он и отказывался от признания философского камня как чего-то сверхъестественного. Он считал ненужным опыты по трансмутации. «Многие говорили, что алхимия позволяет делать золото и серебро, но людям нужно не это. Всю свою добродетель и силу должны они употребить для медицины» — так писал Парацельс.
Этим провозглашалась новая программа химии, и в последующие 200 лет развитие химии шло по так называемому ятрохимическому пути («ятрос» по-гречески — врач). Все же опыты алхимиков продолжались до XVIII и даже до XIX века, однако основным направлением химии были работы по изготовлению и опробованию новых лекарственных средств, а чистая алхимия все более приходила в упадок. Место фантазеров-мистиков и авантюристов заступили трезво мыслящие и наблюдательные работники лабораторий.
